История в маршрутке
по материалам газеты «ХХІ век»
Не успела улечься буря эмоций со дня публикации в газете «ХХІ век» о городских маршрутках, как в редакцию вновь поступил звонок. И если раньше жалобы людей касались нарушений маршрутов со стороны водителей, их хамства в адрес пассажиров, то этот случай превзошел все остальное по своему, не побоюсь этого слова, беспределу. Задыхающаяся от слез девушка просила о помощи. Когда ее удалось немого успокоить, она, собравшись с силами, чтобы теперь в словах пережить трагедию, едва не лишившую ее ребенка, рассказала о жутком происшествии октябрьского утра.В это злосчастное утро 18 октября Света вместе с Лилианой и шестилетним племянником Сережей ехала в центр ранней детской реабилитации детей-инвалидов «Возрождение». Добираться им пришлось с двумя пересадками. Доехав на 170-м маршруте до остановки «Автовокзал», Света вместе с детьми приготовилась к выходу. Когда автобус остановился, девушка предъявила в развернутом виде пенсионное удостоверение дочери на право льготного проезда в общественном транспорте водителю.
В это время Лилиана спускалась со ступенек маршрутки. Едва девочка оказалась на асфальте, водитель маршрутки автоматически закрыл двери и... тронулся с места. От неожиданности и испуга за своего ребенка, оставшегося на улице в полном одиночестве, Света растерялась и крикнула водителю, что ее ребенок остался на улице, а она сама заперта в салоне (изначально мать подумала, что водитель не заметил ее ребенка). В ответ водитель просто грубо сообщил ей: «Вы тут на халяву ездите, понакупали пенсионных, а мне нужно план выполнять, и вообще это твои проблемы, а я тебя сейчас повезу к своему хозяину. Твое удостоверение фальшивое».
Маршрутка двигалась довольно медленно, и Света смогла увидеть искаженное страхом лицо шестилетней девочки, оставшейся на краю остановки в незнакомом районе без мамы. Без мамы в первый раз ее маленькой жизни. До Светы долетел отчаянный крик дочери, постепенно растворявшийся в гуле мотора: «Мамочка!»
Светлана Ефремова, мать-одиночка, воспитывающая шестилетнюю дочь — инвалида детства. У девочки тяжелейшая форма бронхиальной астмы. Не хочется вдаваться в медицинскую терминологию, поэтому скажу просто: жизнь ребенка целиком и полностью держится лишь на медицинских препаратах. Родители, которым выпало несчастье иметь в семье столь больное дитя, могут подтвердить: астма — это фактически приговор ребенку. Такой малыш нуждается в особом уходе, в особом питании, в особом отношении. При малейшей неблагоприятной ситуации, будь то душевное волнение или инфекционное заболевание, может случиться непоправимое. Хорошо, когда выпавшие на долю семьи беды лишь скрепляют отношения мамы и папы, хорошо, когда родители вместе борются за жизнь своего ребенка, вселяя в того уверенность в завтрашнем дне, что когда кроха откроет утром глазки, то увидит солнышко, вдохнет свежий воздух, почувствует сильные руки отца и легкое мамино прикосновение. К сожалению, у Светы все сложилось иначе. Она вынуждена в одиночку бороться за своего ребенка. Отец, когда Лилиане поставили страшный диагноз, сломался, не сумев вынести все бремя тяжелой болезни своей дочери. Света с маленькой крошкой, которая едва научилась лепетать слова, остались один на один со своей бедой и тогда молодая мама решила всю жизнь посвятить своей маленькой девочке, своей Лилиане. Кто хоть раз оказывался с такой ситуации, тот поймет, насколько тяжело сражаться с бедой. Как легко может ранить любое слово, брошенное ненароком или специально, людьми, равнодушно взирающими с высоты своей удавшейся жизни..
Светлана вместе с дочерью Лилианой должны постоянно находится под наблюдением врачей — от этого зависит жизнь ее девочки...
Все это время водитель, двигаясь по направлению к следующей остановке и держа в одной руке удостоверение, а в другой руль, кричал в салон автобуса, призывая свидетелей посмотреть, что удостоверение «липовое». Света постоянно плакала и умоляла водителя позволить ей забрать дочь, и она поедет с ним к его хозяину, в милицию, куда угодно. Попытка объяснить беснующемуся водителю, что ребенок серьезно болен и в любой момент у него может начаться приступ астмы, спровоцированный сильным стрессом, не привели ни к чему. Водитель постоянно повторял: «Это твои проблемы» — и никак не реагировал.
Свете лишь оставалась плакать. Не зная, к кому обратиться за помощью, Света попросила женщину, сидевшую на первом сидении в салоне автобуса, лично прочесть водителю удостоверение и сказать, что оно не фальшивое. Пассажирка автобуса вслух зачитала ему пенсионное удостоверение и сообщила все данные, указанные в нем, в том числе и то, что оно выдано на ребенка-инвалида. Однако и это не возымело никаких действий. Любая мать, спасая своего ребенка от опасности, готова вцепиться врагу в горло. Слезы высохли, на их место пришло твердое решение. Света, приблизившись к перегородке, за которой сидел водитель, близко поднесла к его лицу удостоверение и потребовала немедленно выпустить ее.
Взбешенный водитель, воспользовавшись моментом, схватил Светлану за собранные сзади в пучок волосы и рывком ударил ее голову о своеобразное возвышение возле водительского кресла. Голова девушки оказалась намертво прижатой. (Водитель вел одной рукой транспортное средство, другой прижимали ее голову, держа за волосы.) Попытки освободиться от рук водителя причиняли нестерпимую боль, тогда, собрав все силы, Света выбила копилку для денег, куда водители складывают полученную выручку. Лишь увидев взметнувшиеся вверх, а затем рассыпавшиеся возле его кресла деньги, водитель разжал кулак, и остановив автобус, бросился собирать деньги, сопровождая это угрозами и нецензурной бранью в ее адрес. Светлана, ни на минуту не прекращавшая думать о своей дочери и об опасности, которая ей грозила (повторяю, шестилетний ребенок, больной тяжелейшей формой астмы, остался в полном одиночестве в непосредственной близости от проезжей части), вновь принялась просить водителя отпустить ее к дочери, перемешивая свои мольбы со слезами. Мать попыталась совладать с собой и ясно объяснить водителю о всей серьезности, а главное — опасности ситуации, в которой осталась ее дочь. Он же опять не отреагировал, если не считать грубых оскорблений в адрес несчастной матери. Уже в полной растерянности девушка обратилась к пассажирам с просьбой о помощи, попросив показать подобное удостоверение (если у кого-то имелось) водителю, чтобы он понял, что пенсионное удостоверение, которое она ему предъявила, — настоящее и законно выданное.
Пассажиры автобуса, до этого кто с раздражением, кто с интересом взиравшие на скандал, наконец вступились за Светлану и принялись убеждать водителя, что все-таки она права и что ее удостоверение настоящее, а ему следует немедленно прекратить скандал и либо ехать дальше, либо их выпустить.
Однако водитель, решивший творить произвол до конца, фактически взял своих пассажиров в заложники, заявив, что либо из пассажиров остаются два свидетеля (видимо, бойни, которую, по его мнению, учинила девушка), которые поедут с ним к его хозяину разбираться, либо он никого не выпустит. Он пообещал, что если будут два «добровольца», то он откроет заднюю дверь, для того чтобы «эта девка» не убежала, и выпустит остальных.
Любому терпению приходит конец, а зрелище враз перестает быть интересным, когда задеты твои личные интересы. Под давлением массы возмущенных людей водителю все же пришлось открыть двери.
В ту же секунду Света, схватив в охапку шестилетнего Сережу, который безостановочно рыдал от пережитого ужаса, вылетела из салона и помчалась искать свою дочь.
Она не пробежала, пролетела несколько сотен метров, разделявших ее с Лилианой, молясь только об одном: застать свою дочь живой.
Девочка, начавшая синеть от приступа астмы, уже даже не могла плакать. Слезы безостановочно катились по ее лицу, но из горла не вырывалось ничего кроме хрипов — ребенок задыхался. Рядом с ней, видимо, подумав, что девочка потерялась и у нее истерика, а не смертельно опасный приступ, стояла женщина, уговорившая Лилиану не плакать и дождаться маму.
Света лишь молча прижала к себе дочь, заливая теперь и своими слезами мокрое личико девочки. Увидев угрожающие симптомы приступа, Свете нельзя было медлить, мать прижмет свою дочь к себе, когда ей ничего не будет угрожать. В это время к остановке подошел еще один автобус. Помогая детям подняться в салон, Света замешкалась. В ту же минуту чьи-то руки грубо попытались отшвырнуть ее от дверей. Вскрикнув от испуга и обернувшись, она увидела перед собой перекошенное ненавистью и злобой лицо водителя той самой маршрутки. Именно он вновь пытался лишить ее ребенка. Подошедшая компания молодых людей, также собиравшаяся воспользоваться транспортом, не разбираясь в ситуации, ловко оттеснила мужика от дверей. Света оказалась в салоне автобуса и едва переводя дыхание начала с тревогой всматриваться во все более синевшее лицо девочки, которая, словно рыба, выброшенная на берег, хватала ртом воздух, но вздохнуть так и не могла.
Светлане вместе с детьми удалось добраться до центра, где девочке была немедленно оказана все необходимая помощь, однако диагноз врачей оказался неутешительным: у девочки серьезно нарушено самочувствие, последствия пережитого для нее губительны. Кроме того, стоящий еще и на учете у психолога ребенок получил настоящий шок, результаты которого еще скажутся в дальнейшем.
Давайте на этом закончим повествование с эмоциями и перейдем, скажем так, к сухой аналитике.
Итак, уважаемые господа, призванные следить за порядками на дорогах, вопрос к вам: вы так кичитесь созданной вами дисциплинарной комиссией, что не преминете упомянуть это, как вам кажется, устрашающее любого «водилу» название всуе. Дескать, какие мы грозные, вернее, справедливые. Даже горячую линию выдумали для обиженных пассажиров. Звоните, дескать, жалуйтесь. А мы меры примем. Потом, если захотите. Вот только почему, уважаемые, на звонок Светланы Ефремовой вы лишь посочувствовали, поахали и сказали: что ж, уродов много, не можем же мы за всеми уследить...
Ну, конечно, не можете, их ведь действительно много, а вас, бедных, мало, судя из последних ваших помпезных выступлений по поводу проведения транспортного конкурса. Ну, разумеется, только лучший достоин гордо разъезжать по улицам города. «Плохишей» мы и на километр не подпустим к нашим гражданам, мы ведь думаем прежде всего об комфорте и безопасности наших пассажиров. Только ваши сухость и комфорт, обещанные нашим гражданам, сродни прокладкам из телевизионной рекламы: попользовались и выбросили.
Ни в одной из публикаций вы не рассказываете о работе водителей, о том, что они даже не останавливаются на тех остановках, где их ждут так называемые «нерентабельные» пассажиры. Взять тот же центр «Возрождение», мимо которого автобусы шарахаются как черт от ладана, конечно, ведь матери с парализованными или больными детьми — невыгодные пассажиры в их «комфортабельных» салонах. А сгорбленные старики, трясущимися руками предъявляющие пенсионные, — уж они-то вызывают у водителей почти классовую ненависть и приступы диареи. А каково матерям больных детей, которых иногда все же позволяется проехать автобусах, слышать в спину шипение: халявщики! Нет, нет, конечно же, такого у нас не бывает! На дорогах только лучшие! Ведь вы говорите, что выбирали лучших среди равных! Где-то мы уже это слышали. А лучшие — это, конечно, «Интерресурс» — победитель конкурса. Уж он «на ура» прошел транспортные «смотрины». Ему принадлежит и автобус №170, гос. номер ВВ0288АА под управлением водителя Синицкого.
Вы, уважаемые, подняли перчатку, которую вам бросили и поспешили хоть как-то реабилитировать себя пером журналиста: «Все, кто не имеет личного транспорта и денег на такси, передвигаются по городу в маршрутках. Рассуждать о том, как это порой бывает неудобно, небезопасно и некомфортно, так же глупо, как описывать восход солнца или течение воды в реке» — выдержка из статьи.
Однако, обратившись к журналисту, второпях забыли, что спешка нужно только при ловле блох. Да, дорогие, безусловно, это глупо, потому что ничего все равно не поменяется, и как били пассажиров, так и будут бить, как оскорбляли, так и будут оскорблять. А знаете что самое обидное? То, что как работали эти люди, а точнее, нелюди, на своих маршрутах, так и будут работать. Так что можете дорогие держатели всея Луганщины, не стараться, зачем зря воздух сотрясать? Это дело газетчиков, а вы ведь не такие.
После нашего со Светланой приезда в транспортное управление на кв. Димитрова пришлось наблюдать следующую картину. Сразу хочется оговориться. Мне изначально приятной стала позиция Николая Ивановича Мельника и Горишного Владимира Тимофеевича, главных специалистов управления транспортом. Сразу хочу оговориться: никто из присутствующих в кабинете не знал, что в нем присутствует и журналист. Я специально не представлялась, поскольку уже сталкивалась с ситуациями, когда в присутствии работников прессы чиновники всячески стараются вести себя «правильно», а в реальной жизни оказывается столько грязи, что об этом не только писать, говорить противно. Однако здесь все пошло иначе. И один, и второй с явным возмущением и гневом слушали пострадавшую, перебрасываясь обрывками фраз о том, что этот факт просто так оставлять нельзя. Когда же наконец водитель Синицкий в компании молодого человека, позже представившегося как представитель перевозчика, с опозданием появился в кабинете, ему сразу же было высказано мнение начальства. И мнение это было явно не в его пользу. Обычно ведь чиновники не скоры на расправу, а тут такая оказия, как жесткое требование писать объяснение и констатация о передаче дела в прокуратуру. В итоге Синицкий, явно не ожидавший подобного приема, растерялся. Но через минуту сориентировавшись, решил, что лучшая защита — нападение. Причем в прямом смысле этого слова. Представителю перевозчика, прибывшему с Синицким, несколько раз пришлось того, буквально оттягивать от Светланы Ефремовой, присутствовавшей в кабинете. В целом, можно было сделать выводы, и если водитель мог вести себя так в кабинете у непосредственного начальства, лишь можно догадываться обо всех масштабах его «боевых» действий, которые развернулись в салоне его автобуса.
Редакция газеты «ХХІ век» намерена взять под собственный контроль эту ситуацию.
В Луганске дело происходило.